|
Если мы будем непрестанно памятовать о Боге и благодеяниях Божиих, то уже не можем памятовать о зле; аще, — говорит Пророк, — поминах Тя на постели моей, на утренних поучахся в Тя (Пс. 62, 7). Хотя и всегда нужно памятовать о Боге, но особенно тогда, когда ум находится в покое, когда через это воспоминание он может судить себя, когда он может удерживать воспоминание. Днем, если мы и будем вспоминать, привходящие другие заботы и беспокойства изглаждают это воспоминание, а ночью можно памятовать постоянно: тогда душа находится в мире и спокойствии, тогда она в пристани и безопасности. Яже глаголете, — говорит Пророк, — в сердцах ваших, на ложах ваших умилитеся (Пс. 4, 5). Итак, пусть будет у нас каждая ночь всенощным бдением; будем стараться, чтобы нам, вышедши днем, не подвергнуться осмеянию; но если бы только осмеянию! Но пред нами сидит одесную Отца сам Подвигоположник, внимательно слушающий, не скажем ли мы чего-нибудь непристойного или ненужного; ибо Он есть Судья не т
олько дел, но и слов наших. Будем же, возлюбленные, бодрствовать во всю ночь: если мы захотим, то и у нас будут ценители; при каждом из нас находится ангел. Посему будем пещись о том одном, как бы нам получить награду и быть увенчанными.
* * *
Если взглянешь на небо, испещренное звездами, как бесчисленным множеством глаз, то получишь совершенное удовольствие, помыслив тотчас о Создателе. Если представишь, что те, которые в течение дня шумят, смеются, играют, проводят время на зрелищах, обижают, лихоимствуют, досаждают, делают бесчисленное множество зол, теперь нисколько не отличаются от мертвых, то познаешь все ничтожество человеческого самолюбия. Сон пришел и показал природу, как она есть; он есть образ смерти, он есть образ кончины. Если взглянешь на улицу, не услышишь ни одного голоса; если посмотришь в доме, увидишь всех лежащими как бы в гробе. Все это может возбудить душу и привести на мысль кончину мира...
Тогда не беспокоит тщеславие; ибо как это возможно, когда все спят и не видят? Тогда не нападает леность и беспечность; ибо как это возможно, когда столь многое возбуждает душу? После таких бдений бывают и сон приятный, и видения чудные... Но, скажешь, я утомился в продолжение дня и не могу. Это — отговорка и предлог; ибо сколько бы ты ни трудился, не потрудишься более ковача меди, который опускает столь тяжелый молот с великой высоты на уголья и по всему телу пропитывается дымом и, однако, проводит в этом большую часть ночи. И вы, жены, знаете, когда вам бывает нужно идти в поле или прийти в ночное собрание, как там проводят целую ночь без сна. Так и у тебя пусть будет духовная ковальня, чтобы устроять не котлы и сковороды, подушу твою, которая гораздо лучше всякого произведения из меди и золота. Ее, устаревшую от грехов, ввергни в горнило покаяния; ударяй ее с великой высоты молотом, т. е. исповеданием грехов; воспламени огонь духа. Твое художество гораздо лучше. Ты устрояешь не золотые сосуды, под
ушу. Драгоценнейшую всего золота, подобно как ковач меди свое произведение. Ты не вешественный приготовляешь сосуд, но освобождаешь душу от всякого житейского попечения. Пусть предстоит пред тобою светильник, не этот сгорающий, но тот, который имел у себя пророк, как он говорит: светильник ногами моими закон Твои (Пс. 118,105). Воспламени душу молитвою; если увидишь, что она имеет довольно огня, то вынь ее из этого горнила и устрой ее, как хочешь. Поверь мне, не столько огонь истребляет ржавчину металла, сколько ночная молитва — ржавчину грехов наших.
* * *
Когда святой Петр заключен был в темницу и приговорен к смерти, в ночь перед тем собрались все верующие воедино и молились о нем (Деян. 12, 5)... Видишь, как бодрственна душа их? С женами и детьми и служанками они воспевали, от скорби сделались чище неба. Нет ничего светлее тогдашней церкви. Будем же подражать ей, будем соревновать, не для того дана ночь, чтобы мы всю ее спали и бездействовали. Свидетели тому ремесленники, погонщики мулов, торговцы. Церковь Божия, восстающая среди ночи. Встань и ты, посмотри на ход звезд, на глубокую тишину, на великое безмолвие — и удивляйся делам Господа твоего. Тогда душа бывает чище, легче и бодрее, бывает особенно способна воспарять и возноситься в горе; самый мрак и совершенное безмолвие много располагают к умилению. Преклони же колена, воздохни и моли Господа твоего быть милостивым к тебе. Он особенно преклоняется на милость ночными молитвами, когда ты время отдохновения делаешь временем плача. Вспомни о царе, который говорит о себе: утрудихся воздых
анием моим, измыю на всякую нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (Пс. 6, 7). И в другом еще месте: полунощи востах исповедатися тебе о судьбах правды Твоея (118, 62). Делай то же и ты — муж, и ты — жена. Пусть дом ваш сделается Церковью. Не считай препятствием к этому того, что и ты, муж, только один, и что она, жена, только одна. Идеже бо еста два собрана во имя Мое, ту есмь посреди их, — говорит Господь (Мф. 18, 20) А где Христос, там и ангелы, и архангелы, и прочие силы. Посему вы не одни, когда с вами Господь всех.
|
